Показаны сообщения с ярлыком творчество. Показать все сообщения
Показаны сообщения с ярлыком творчество. Показать все сообщения

воскресенье, 23 марта 2014 г.

The story about the 24th floor

Мы оказались на двадцать четвертом этаже. До этого был долгий подъем на старом, традиционно грязном и расписанном лифте и два лестничных пролета вверх пешком. Площадка этажа была небольшой, погруженной в тень. Только проем на смотровой балкон освещал помещение. Мы втроем пошли к смотровому балкону. Он был по углам усыпан мусором. Ограждение балкона было довольно высоким, грубо оштукатуренным. Парни подошли к ограждению первыми, а я так и застыла у дверного проема. Но постепенно справилась с приступом страха и направилась к ограждению. Оно было высоким – это успокаивало, и я смогла посмотреть на вид города.

С двадцать четвертого этажа открывался вид почти на весь город. Может быть, с двадцать пятого виден действительно весь город, но туда нельзя было попасть. И вряд ли вид с того этажа был лучше, чем открывшийся нам. На первом плане были крыши и резкая перспектива вида сверху на ближайшие дома и дворы. Справа широкий проспект с ленивым летним движением. За проспектом и деревьями серели дома, тянувшиеся вдоль него. Можно было увидеть и высотку, зеркально отражавшую ту, в которой мы стояли на балконе. Обе эти высотки, «ворота города», обрамляют въезд в него. Они создают некое подобие арки, прерванной в середине проспектом. Каждая высотка имеет разную этажность, чем дальше от центра, проспекта, тем меньше этажей. Это образует впечатление арки на въезде, поэтому высотки и зовут «воротами города». Мы стояли на двадцать четвертом этаже в самой высокой части левой, относительно въезда в город, высотки.

Обводя взглядом пейзаж, я еще раз отметила, насколько зеленый этот город. Массивы деревьев встречались повсеместно, разбавляя однообразие домов скучной советской архитектуры. Характер пейзажа создавали городские холмы. Это давало уникальный шанс увидеть больше районов и домов, деталей и штрихов города. Холмистость пейзажа скрадывала обычный эффект воздушной перспективы. Но легкой дымкой все-таки покрывалась некоторая часть дальнего плана. И это не портило, а только дополняло городской пейзаж. Еще июльское жаркое марево стояло над городом, игнорируя наступивший август. Это добавляло ощущение распаренного, пыльного города открытому пейзажу.

Некоторое время мы втроем стояли молча. Потом парни принялись обсуждать городской пейзаж, отыскивая знакомые им места. Я же попутно пыталась разглядеть те из них, где уже успела побывать. Вот центральный парк, где несколько дней назад мы с братом долго ждали Антона в тени деревьев. Я чертовски нервничала, предвкушая вручение ему подарка. А в итоге он не открыл его при мне. Просто засунул в рюкзак. Вот еще больший парк с осушаемым огромным искусственным озером, все еще носящим советское название «Комсомольское». Там мы долго гуляли вдвоем с братом, там же из-за ужасной пыли мои ноги и белые босоножки стали рыжими. Там мы поднимались по полуразрушенной длинной лестнице от озера к выходу из парка в город. Вот мост, соединяющий два района, повисший над балкой между двумя холмами. По нему мы ходили пешком, вдоль шоссе. И я поражалась полностью укрытой зеленью деревьев балке под мостом. Кажется, что в этом городе нет городских каменных джунглей, настолько он вписан в среду.

Созерцание пейзажа и обсуждение знакомых мест быстро мне наскучили. Антон стал прикалываться, что попробует выбросить меня с балкона. Я что-то парировала, но нескладно из-за страха высоты. Потом мы все немного успокоились. Принялись пить воду. На балконе хотя и не было солнечно, но жару это не отменяло. Напившись теплой воды, я решила, что место и время самые подходящие для чтения. В планы это не входило, идея пришла внезапно, и от нее было невозможно отмахнуться. В льняной летней сумке среди прочих не всегда необходимых вещей у меня лежала распечатка поэмы «Люблю» Маяковского. Я привезла ее с собой, чтобы прочесть брату. В прошлую нашу встречу я читала ему другую, более громоздкую поэму Маяковского. Она не вызвала восторга и была непонятной брату до конца. А поэмы «Люблю» не было под рукой, чтобы прочесть. Вот и решила, что должна познакомить брата с этим образцом любовной лирики и мастерства Маяковского. В сумке я таскала эту распечатку, чтобы в удобной ситуации почитать ее брату. Читать ее при Антоне, тем более на балконе двадцать четвертого этажа, я не могла даже вообразить. Но вдруг подумала, что это было бы отличным поводом задержаться тут и нескучно провести время, удивляя людей.

Я предложила свою слегка сумасшедшую идею ребятам. Они на удивление согласились. Стали, опираясь на ограждение балкона, спиной к виду и лицом ко мне. Я же достала из сумки слегка помятую стопку листов. Стоя в двух шагах от ребят на середине балкона, я смотрела на кусок неба, видимый с балкона. Начала читать «Люблю» Маяковского. Конечно, отсутствие репетиции сказывалось, я сбивалась и поправляла себя тут же. Но импровизация того стоила. По мере чтения я жестикулировала, подошла к ограждению балкона. Ребята опять повернулись к виду. И теперь мы втроем смотрели на город, а я продолжала. Читала уже не только двум зрителям на балконе, но всему зеленому городу на холмах. Чтение было эмоциональным. Сам процесс захватывал. Казалось, я стою не на грязном балконе в компании двух людей, а лечу над городом. Казалось, что город хочет слушать и слушает каждое слово, просто как в самой поэме.

«А я
говорил
с одними домами.
Одни водокачки мне собеседниками.
Окном слуховым внимательно слушая,
ловили крыши — что брошу в уши я.
А после
о ночи
и друг о друге
трещали,
язык ворочая — флюгер.»


Когда я закончила чтение, пребывая еще в небольшой эйфории, мне даже похлопали. Слушателям выступление понравилось. Они и сами были под действием чтения в такой необычной обстановке. Я неловко сложила распечатку обратно в сумку. Мы немного еще посмотрели на город и пошли обратно к лифту. Возвращаться вниз не очень-то хотелось. Неповторимые эмоции от пережитого перфоманса были еще слишком яркими. И совсем неважным стало все, что было после. 

пятница, 10 января 2014 г.

The story about fictional complicated things

   Мы все любим усложнять. Наверное, так устроен человеческий мозг, в котором между процессами обработки стимула и реакции на него вклинился мыслительный процесс. Особенно это касается отношений между людьми. Мы говорим одно, делаем другое, думаем третье и чувствуем четвертое. А еще непременно играем в игры. Ну об этом не буду, об этом прекрасно написал Э. Бёрн. Вот мне сегодня подумалось, что усложняется все еще и со временем.
     Лет 8 назад  я могла влюбиться без каких-либо размышлений о перспективах. И признаться в любви в нескладном стихотворении, выставленном на странице стихов. Многим это тогда казалось смелым, но не мне. Мне казалось совершенно естественным и единственно возможным сказать о своих чувствах прямо только в стихотворении. И не важно, что потом это не привело ни к чему хорошему в отношениях. Зато я стала учиться правильно писать стихи.
   Семь лет назад я упражнялась в стихосложении, раскрывая тему все той же любви, утратившей всякие перспективы. Она стала всего лишь темой для сочинений. А после писать о любви вообще казалось банальностью, поэтому начались поиски любой другой темы, кроме любви. Тогда же у меня появился один, а затем другой поклонник, если можно так сказать. С первым мы резко распрощались, когда он откинул странный истерический номер. Со вторым я стирала набойки туфель и сапог, гуляя по городу пешком. Ему пришлось сразу объявить, что лучше быть просто друзьями, чтобы можно было выносить его нытье в интернете и более веселые монологи во время прогулок. Хотя повторяющиеся множество раз замечания по поводу перьевых облаков и того, почему они такие, единственное, что помнится до сих пор. Видимо, это раздражало особенно сильно. 
        Шесть лет назад я ровным счетом ничего не могла написать о своих чувствах. Ни строчки. И это чертовски бесило. То казалось, что это от того, что я довольна своими отношениями, что эмоций не остается на творчество. То думала, что наоборот по-настоящему не люблю, поэтому ничего и не пишется. Но зато я гуляла почти каждый день, радовалась вниманию и почти не слушала музыку - на нее не оставалось времени. И я наверное была все же счастлива, потому что у меня был человек, с которым не нужно было притворяться, можно было приятно молчать или говорить обо всем. У нас была общая музыка, точнее его музыка стала моей, общие фильмы и перспективы поступления в университет.
   Шесть лет назад я перестала писать по правилам стихосложения о своих чувствах. Ударившись в верлибристику, я писала о тех чувствах, у которых больше не было перспектив. И влюбилась в стихи Маяковского, которые до этого раздражали, даже когда их читал тот, кто был больше не со мной. И было достаточно легко писать о том, что чувствовала. Это было очень плодотворное время в плане стихов и безысходное в плане одиночества и тоски. Но я больше не говорила, что люблю или любила даже в стихах. Наоборот старалась уйти от любовной тематики.
   Пять лет назад я нашла человека, с которым было интересно общаться, который стал мне другом. И я могла выражать свои чувства в верлибрах, посвященных ему. Вскоре почти влюбилась, но он сказал, что не один. И все усложнилось. Хотя мы виделись всего один раз в живую. Это позволило еще долгое время проводить вечера за разговорами и написать еще много стихов. 
    Пять лет назад я получила признание в любви, которого ждала больше года. И ответила. А потом получила еще одно в тот же вечер. Хотя второе имело другой смысл. А первое обернулось недолгим возвращением чувства, обернувшимся разочарованием. Все усложнилось и изменилось.
    Четыре года назад я поняла, что все еще могу совершать импульсивные поступки. Например, признаваться в любви в письме. И получить отказ. И все равно нарядиться и предвкушать встречу. И провести чудесный день вместе. Но это ничего не решило. Все усложнилось. 
    Три года назад я решила больше не влюбляться безответно. Поэтому успешно скрывала свою симпатию к новому знакомому. А позже безуспешно скрывала остатки своих чувств к старому другу. И больше уже не могла писать о своих чувствах открыто в стихах. И вообще почти перестала писать.
   Два года назад я могла писать только о несбыточных чувствах. Обнаружила, что попытки понять старых друзей тщетны. И стала думать о человеке, которого не было рядом. Это все усложняло. И больше не могла писать о любви к реальным людям. Почти не писала весь год. 
    Год назад я поняла, что могу писать о любви через некоторых персонажей. Но больше не могла писать о ком-то реальном. Потому что во мне не было чувств к кому-либо. 

   Так вот к чему я это все? К тому, что с прошлого года я не могу больше писать напрямую о своих чувствах. А если и пробую, то получается странно. И это не разрешает сложные ситуации. 
    Сегодня размышляла о том, что было бы, если бы все в отношениях было проще. Чтобы можно было сказать человеку, что он нравится и не ждать, что он отшутится или промолчит и перестанет общаться. Или сказать, что соскучилась, не ожидая выяснения отношений или фразы, что мы должны оставаться только друзьями. Тогда бы можно было просто подойти и обнять, сказать, что соскучилась, увидеть в ответ улыбку и узнать, что по мне тоже скучали. И просто быть вместе. Чтобы не нужно было думать о перспективах, о том, подходит ли мне этот человек на самом деле, перестать сомневаться в чем-либо. И просто быть вместе. С тем человеком, о котором постоянно думается, который может быть даже снится. И снова откровенно писать о своих чувствах. И это не будет какой-то особой смелостью. Это будет естественно и приятно. Потому что будет уверенность в том, что чувства эти нужны адресату. 
     Но почему-то в моей жизни не бывает так. Чтобы просто быть вместе. И взаимно любить. 
Так можно ли этого ожидать после почти шести лет одиночества? 

воскресенье, 9 июня 2013 г.

Where are you?


Where are you?

Задавать вопрос
безмолвно, ежеминутно.
Вопрос ко Вселенной,
единственный не отвеченный
до сих пор -
где ты?
Я устала придумывать
отговорки и оправдания,
даты, дедлайны, сроки,
варианты, сценарии, хэппи-энды.
Я устала тебя бесконечно ждать.
Кто назначил мне этот
пожизненный срок - ожидание?
В чем причина, вина моя,
где успела так оступиться?
Да, наверное, этот крест
мне вполне по силам,
раз жива до сих пор,
и довольно сносно жива.
Только все еще сомневаюсь,
что это действительно
можно так называть,
а не залом ожидания
на вокзале, в аэропорту,
на причале, у чьей-то двери.
I'm done. Никаких вопросов
ежеминутно - где ты?
Все иллюзии в прошлом.
Истин сегодня много,
я не ищу последнюю.
Может, что-то пошло не так -
цепь случайностей не совпала
с моим звеном -
не сложилась картинка,
история и реальность,
которую я ждала.
Может, все из-за мыслей,
сомнений, действий
в моей голове.
Или нужно смириться
с второстепенной ролью
на этой сцене.
Но какого черта
я опять повторяю
ежеминутно безмолвно
один вопрос ко Вселенной -
где ты?

09.06.13

понедельник, 27 мая 2013 г.

The Name of the Doctor

О сегодняшнем дне мне бы не хотелось писать. Даже думать о нем не хочу. Но зато могу поделиться новым верлибром, вымученным сегодня.

The Name of the Doctor

Доктор, милый, мы так похожи.
У тебя самым страшным секретом
был только ты.
Сегодня и у меня оказалось
единственной тайной 
мое одиночество.
Теперь понимаю,
насколько страшно и больно
знать эту тайну.
Самая острая слабость
и самый опасный враг,
способный свести с ума - 
это всегда ты сам.
Но ужас сильнее 
не от самого себя,
а от одиночества.
Ведь никто не поможет,
никто не придет,
не ворвется в твою же голову,
чтобы только тебя спасти.
Если рядом не будет
той невозможной девчонки,
которая сделает этот шаг.
Доктор, милый, у меня ее нет.
И никто не узнает даже,
если вдруг я сойду с ума,
если вдруг не смогу дышать -
просто забуду, не хватит сил,
если голос мой пропадет
от застывшего стона...
Оказалось, что некому позвонить,
если рвется такая боль
изнутри, что нельзя сказать.
Просто слов не найти,
даже вслух не произнести.
Доктор, милый, я знаю, как,
почему и зачем ты всех отпустил,
никому не позволив
узнать свое имя.
Потому что ты слишком любишь,
знаешь все их дела, проблемы,
отношения и ответы.
Да, заранее знаешь, что бы 
каждый из них ответил 
на не заданные вопросы.
И сегодня я тоже знаю.
Вот поэтому телефоны - 
бесполезная вещь, ты знаешь.
Вот поэтому нам не деться
никуда от самих себя.
Доктор, милый, любить так больно,
потому что любимым
еще труднее рассказать
о самом себе.
Доктор, милый, но как смириться
или спрятать эту
простую тайну? 

пятница, 24 мая 2013 г.

The Impossible girl


Итак, как и обещала, теперь пишу каждый день. Сегодня будет новое стихо, вымученное, несмотря на головую боль.

Обычно я стараюсь писать тексты, которые будут понятны, если использую какую-то определенную узкую тему. Так было с прошлыми двумя стихо, связанными с сериалом Доктор Кто. Но сегодня у меня не получилось написать так, чтобы можно было понять текст без знания сериала, и тем более без знания конкретной серии, о которой идет речь. Причем имплицитно в тексте есть параллельная тема, не связанная с сериалом, но касающаяся моей жизни, моего внутреннего состояния. Но все дело и состоит в том, что ее вижу только я. И даже при всем желании показать ее хоть как-то, мне это не удалось. Хотя, может, так и нужно, что ее никто не узнает. Потому что уж слишком она личная, до конца не понятная мне самой, острая и уязвимая. Может, поэтому я и не сделала ее видимой другим.

Чтобы было немного понятнее - основной смысл нового стихо, связанный с сериалом, я попробую описать. Дело обстоит так, что лирическая героиня - Невозможная девушка по сериалу, ее так и называет Доктор, хотя у нее имя есть тоже. Так вот эта Невозможная девушка в момент, который описан в стихо, сделала свой главный экзистенциальный выбор. Она решила спасти Доктора. Это будет стоить ей жизни. И она готова от нее отказаться. Это растворит ее на фрагменты и заставит прожить множество жизней, в каждой из которых, ей нужно будет спасти Доктора. И именно этот ее шаг наконец раскрывает перед Доктором, почему он все время понимал, что она невозможна. И он так и не сказал ей ничего о том, что она для него значит. А последними ее словами были: "Беги, умник, беги и помни меня."

Так что по сути стихо совершенно не метафорично, и даже состоит частично из цитат. Но если не рассматривать контекст сериала, то текст становится одной большой метафорой. Что мне и нравится в развитии такой незнакомой многим темы - сериала Доктор Кто. Потому что текст рождает множество новых интерпретаций, его можно читать как метафору. И в него можно закладывать новый смысл самой, пусть даже и не всегда возможный для прочтения читателем. Вот почему я перешла на такие постмодернистские приемы и такие тексты.

The Impossible girl


Беги, умник, беги
и помни меня,
твою the impossible girl.
Теперь я буду всегда
где-то поблизости,
чтобы в каждой из жизней
спасти тебя.
Теперь ты знаешь,
кто я, зачем появляюсь
то тут, то там,
всегда похожая,
но другая,
всё принимающая,
как есть,
всё понимая
с первого слова,
и не пытаясь тебя узнать. 
Теперь ты знаешь,
почему никогда не могу
оставаться надолго
в твоей жизни,
как бы самой не хотелось.
И через всю свою 
разобранность на фрагменты,
я каждым осколочком
буду хранить тебя
в невозможно огромной
твоей Вселенной.
Я растворилась в ней,
прожила бесконечность жизней,
не зная своей одной. 
Вот поэтому я невозможна.
Может, меня никогда и не было,
даже если была всегда.
Тебе ни в чем признаваться
не нужно, пусть эти чувства
останутся в том, 
что могло бы произойти...
Беги, умник, беги
и помни меня.
Только так я останусь.
Мы же все 
в конечном итоге
чьи-то воспоминания.

воскресенье, 14 апреля 2013 г.

Тишина



Тишина.

Я прошу тишины,
настоящей и цельной,
не рожденной в повторе 
единственной песни,
не самой предутренней
хрупкой, росистой,
не подводной или подземной,
не воздушной или глухой. 
Я прошу тишины
проводов и сетей,
городов и потоков машин,
голосов или пения птиц,
шума всех океанов,
движения облаков.
Я прошу тишины,
кристально прозрачной,
звенящей, 
пронзительной тишины.
Чтобы настроить
приемник-сердце
на единственно верную частоту
в надежде поймать
единственную волну,
жизненно важную.
Чтобы услышать, 
как бьется твое сердце,
может, даже на той стороне Земли,
как звучит твой голос,
пусть и говоря на другом языке.
Но как мне услышать
в этом потоке звуков?
Тут люди, кричащие в пустоту,
спешащие в никуда, 
герои собственного кино,
растворенные в общем эфире.
Тут люди, кричащие в пустоту
в порыве последнего страха,
в отчаянном одиночестве
заглушают мою тишину.
А я не могу закричать,
даже словом с бумаги
о том, что тебя не найти,
не услышать и не узнать...
Не могу закричать,
потому что не выразить это
иначе, чем полнотой
тишины внутри. 
Той, которую не найти
снаружи, в эфире
бессчетных людей,
кричащих в свою пустоту.
13.04.13

Ассоциативно с Облачным атласом, Доктором Кто (серия Колокола Св. Иоанна)



четверг, 28 марта 2013 г.

Правила жизни













Идея нагло утащена из одного журнала. Но я не могла не попробовать написать свои "правила жизни". И теперь хочу сохранить их в блоге. (написаны они еще 23.10.12, но отредактированы и переосмыслены сегодня)

  • Никогда не знаешь, насколько сильно изменится твое мировидение через какое-то время, но что-то действительно важное/ценное/интересное/личное остается, пусть и в другой форме.
  • В детстве я хотела быть волшебницей, ветеринаром, египтологом, снимать кино и стать писателем. Из всего этого по-прежнему хочу быть писателем и снимать кино, изучаю культуру, верю в волшебство (хотя и в ином ключе), но уже определенно далека от ветеринарии.
  • Я не люблю свой день рождения. Слишком много внимания, к тому же он чаще всего проходит не так, как мне хочется. Мечтаю сбежать подальше в день рождения и провести его в незнакомом красивом месте.
  • Меня пугает бессмысленность, а еще моменты, когда не могу найти что-то действительно выделяющее меня как отдельного человека или вещь, которую делаю лучше всего.
  • Я не умею отдыхать и расслабляться. Отдых вызывает чувство вины за даром потраченное время. Поэтому свободное время посвящается полезным хобби. (хотя сейчас работаю над этой проблемой)
  • Желать какие-то вещи, в которых нет особой нужды, мне не свойственно. Я могу много лет носить одну и ту же вещь или донашивать прекрасные классические вещи бабушки и мамы. И только улыбаюсь, когда спрашивают, где я купила это платье.
  • Люблю делать вещи своими руками. И если вижу что-то, что могла бы сделать сама, то обязательно включаю в бесконечный список хэнд-мэйд проектов.
  • Все чаще убеждаюсь, что пора перестать обращать внимание на ярлыки, которыми меня обвешивают окружающие. Хотя некоторые этикетки удивляют полным несоответствием моему содержанию, поэтому приятно при случае публично их срывать.
  • Недавно поняла, что ничего сложного и невозможного нет. Я смогла полюбить овсянку, заняться спортом, научиться играть на гитаре и готовить, побывала в Москве и на концерте Хелависы, а позже даже получила ее автограф, хотя и не надеялась на это все.
  • А еще я знаю, что люди гораздо более адекватны и добры, если найти правильный подход к ним. Но я не перестаю удивляться их доброте и отзывчивости, желанию помочь и поддержать.
  • Я обожаю читать. Чтение для меня останавливает время, и неважно – электронная книга или обычная находятся в руках. Самое страшное не успеть прочесть все книги, которые хочу.
  • Вдохновение – вещь спонтанная.  Поэтому творческая работа не всегда от него зависит. Для меня важнее создать атмосферу для творческой работы, тогда и вдохновение появится. Поэтому подходящая музыка на повторе, чай/кофе/какао, теплые носки для ледяных ног и ноутбук или бумага с приятной ручкой.
  • Черновики я использую редко. Чаще всего у меня выходят почерканные чистовики (если говорить о стихах) и электронный вариант – окончательная чистовая версия текста. Но у меня часто собирается куча листиков в дополнительными/тренировочными и т.п. моментами, которые иногда храню, а иногда выбрасываю. Но еще в младшей школе меня приучили сразу писать начисто, чтобы не тратить время. По этому принципу и живу, и пишу.
  • У меня особое отношение к ручкам, блокнотам, тетрадям, бумаге и карандашам. Я должна получать от них эстетическое и тактильное удовольствие, плюс каждый блокнот используется только для своей задачи. Поэтому у меня в сумке всегда по несколько блокнотов и ручек – каждый для своей задачи.
  • Книжные магазины – моя Страна Чудес с волшебной атмосферой и запахом новых книг.
  • Я всегда могу занять себя в одиночестве, но если наступает время, когда теряется смысл этих занятий, то меня нужно срочно спасать.
  • Несмотря ни на что,  верю в исполнение всех заветных желаний.
  • Всегда буду верна здоровому образу жизни.
  • Знаю, что непосильных испытаний не бывает, а все происходящее – это выражение внутреннего состояния. Поэтому работаю над своим мировосприятием.
  • Благодарна,  что у меня отличная семья и есть настоящие друзья. И несмотря на все неурядицы и несогласия по каким-то вопросам, я люблю их и очень дорожу их любовью.
  • В мужчинах люблю ум и способность поддерживать беседу, воспитанность и ответственность. И рада, что встречаю таких мужчин. Время, когда умных мужчин нет рядом, равно одиночеству.
  • Я не сижу целыми днями за уроками или книгами, скорее чаще пью чай/кофе/какао, смотрю сериалы и занимаюсь хэнд-мэйдом. Но стараюсь делать работу качественно и в сроки, поэтому после раскачки довольно быстро и интенсивно делаю серьезную работу.
  • Я не пишу стихи, сидя на подоконнике с крепким кофе или выкуривая пачку сигарет без перерыва. Я пишу под одну и ту же песню на вечном повторе или в тишине, чаще ближе к полуночи или за полночь.
  • Я почти не пишу в стол. Если что-то пишется, то необходимо это кому-нибудь показать. Неизвестными остаются только идеи, обрывки строк и описание образов, которые собираюсь написать, а также незавершенное в процессе написания, чтобы не испортить эффект от законченного варианта.
  • Музыка – мой наркотик. Я могу жить без интернета, телефона, людей и книг, если плеер заряжен, а внутри есть нужная музыка.
  • Выступать перед публикой очень волнительно, но неимоверно приятно и увлекательно.
  • Ощущение времени очень важно - поэтому я всегда с часами, остро чувствую, если не успеваю и если вдруг перестаю находиться в нужном ритме или если выпадаю из времени в праздники и выходные. Поэтому пунктуальна и стараюсь всегда правильно рассчитывать время.
  • Любимые запахи - ванили, воздух после дождя, Флауэрс от Кинзо, ландыши, персик, цветущая вишня, лимонный, запах свежезаваренного чая и кофе, мятный, манго.
  • Я люблю китайскую кухню, пироги и оладьи, компоты и варенье, засахаренный мед и ваниль\корицу, омлеты и гренки, кофе с молоком и черный чай с фруктами/травами, сладкие арбузы/манго/бананы/киви, яблоки голден и ананасы, киевский торт, шампанское и вино. Но чаще непритязательна в еде.
  • Мне интересны психология и работа мозга, НЛП и принципы мышления, язык жестов и анализ культуры, ментальных конструкций, предрассудков/представлений.
  • Думаю, что смысл жизни в ощущении ее процесса и постоянного изменения внутри и снаружи. Поэтому не удивляюсь тому, что сильно отличаюсь от той, кем была раньше.
  • Счастье ощутимо довольно редко, поэтому я изобретаю новые и совершенствую знакомые способы успокоения печали и острого одиночества.
  • Генератор идей, иногда даже сумасшедших – в этом я вся.
  • Я всегда знала, что гениальна.

воскресенье, 24 марта 2013 г.

Звездная ночь Винсента Ван Гога


"Я по-прежнему страстно нуждаюсь, - позволю себе это слово, - в религии. Потому я вышел ночью из дома и начал рисовать звезды," - писал Ван Гог брату Тео.

В Нью-Йорк стоит поехать хотя бы ради встречи с ней, со "Звездной ночью" Ван Гога. 

Тут хочу привести текст своей работы по анализу этой картины. Изначально хотела переработать текст, чтобы он больше соответствовал статье для блога, но из-за сбоев в ворде и нехватки времени, выставлю его в исходном виде, с трудом восстановленном после сбоя программы. Надеюсь, даже исходный текст будет хоть в какой-то степени интересен. 

Винсент Ван Гог (1853-1890) – яркий представитель постимпрессионизма. Несмотря на сложный жизненный путь и довольно позднее становление Ван Гога как художника, он отличался упорством и трудолюбием, что помогло достичь больших успехов во владении техникой рисунка и живописи. За десять лет жизни, посвященных искусству, Ван Гог прошел путь от опытного зрителя (он начинал карьеру продавцом искусства, поэтому был знаком с многими работами) до мастера рисунка и живописи. Этот недолгий период стал наиболее ярким и эмоциональным в жизни художника.  
Личность Ван Гога овеяна тайной в представлении современной культуры. Хотя Ван Гог оставил большое эпистолярное наследие (обширная переписка с братом Тео Ван Гогом), описания его жизни были составлены гораздо позже его смерти и часто содержали выдуманные истории и искаженное отношение к художнику. В связи с этим сложился образ Ван Гога как сумасшедшего художника, в припадке отрезавшего себе ухо, а позже и вовсе застрелившегося. Этот образ привлекает зрителя тайной творчества художника-сумасшедшего, балансированием на грани гениальности и сумасшествия и таинственностью. Но если исследовать факты биографии Ван Гога, его подробную переписку, то многие мифы, в том числе и о его сумасшествии, развенчиваются.
Творчество Ван Гога стало доступно широкому кругу только после его смерти. Первое время его работы относили к разным направлениям, но позже они были включены в постимпрессионизм. Почерк Ван Гога не похож ни на что другое, поэтому даже с другими представителями постимпрессионизма его нельзя сопоставить. Это особый способ нанесения мазка, использования разной техники мазка в одной работе, определенный колорит, экспрессия, композиционные особенности, средства выразительности. Именно эту характерную манеру Ван Гога мы и проанализируем на примере картины «Звездная ночь» в данной работе.
Формально-стилистический анализ
«Звездная ночь» - одна из самых известных работ Ван Гога. Картина написана в июне 1889 г. в Сен-Реми, с 1941 г. хранится в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Картина написана маслом на холсте, размеры – 73х92 см, формат – вытянутый по горизонтали прямоугольник, это станковая живопись. Из-за особенности техники смотреть картину следует на достаточном расстоянии.
Рассматривая картину, мы видим ночной пейзаж. Большую часть полотна занимает небо – звезды, луна, крупно изображенная справа, и находящееся в движении ночное небо. Справа на первом плане возвышаются деревья, а слева внизу изображен городок или поселок, скрывающийся в деревьях. Задний план – темные холмы на линии горизонта, постепенно слева направо становящиеся выше. Картина, исходя из описанного сюжета, несомненно, относится к жанру пейзажа. Можно сказать, что художник на первый план вывод выразительность и некоторую условность изображаемого, так как в работе основную роль играет экспрессивное искажение (цветовое, в технике мазков и др.).
Композиция картины в целом уравновешена – справа темными деревьями внизу, а слева яркой желтой луной вверху. Из-за этого композиция тяготит к диагональности, в том числе и из-за увеличивающихся справа налево холмов. В ней небо преобладает над землей, так как занимает большую часть полотна, то есть верхняя часть преобладает над нижней. В то же время в композиции есть и спиральная структура, придающая начальный толчок движению, выраженная в движущемся по спирали потоке в небе в центре композиции. Эта спираль приводит в движение и часть деревьев, и звезды, и остальное небо, луну и даже нижней части композиции – поселку, деревьям, холмам. Таким образом, композиция из привычной для жанра пейзажа статики превращается в динамичный, захватывающий зрителя фантастический сюжет. Поэтому в работе нельзя выделить фон и четкую плановость. Традиционный задний план, фон, перестает быть фоном, так как включен в общую динамику картины, а первый план, если взять деревья и поселок, включаясь в движение по спирали перестает выделяться. Плановость картины расплывчата и зыбка из-за соединения спиральной и диагональной динамики. Исходя из композиционного решения, можно предположить, что угол зрения художника направлен снизу вверх, так как большую часть полотна занимает небо.
Несомненно, в процессе восприятия картины, зритель вовлекается во взаимодействие с изображением. Это очевидно из описанного композиционного решения и приемов, то есть динамики композиции и ее направленности. А также благодаря цветовому решению картины – цветовой гамме, ярким акцентам, палитре, технике нанесения мазков.
В картине создано глубокое пространство. Это достигается за счет цветового решения, композиции и движения мазков, разницы в размерах мазков. В том числе и за счет разницы в размерах изображаемого – большие деревья, маленький поселок и деревья возле него, меньшие холмы на горизонте, крупная луна и звезды. Цветовое решение выстраивает глубину за счет темного первого плана деревьев, приглушенности цветов поселка и деревьев вокруг него, ярких цветовых акцентов звезд и луны, темных холмов на горизонте, оттеняемых светлой полосой неба.
Картина не во многом отвечает критерию линейности, а наиболее выражает как раз живописность. Так как все формы выражены за счет цвета и мазков. Хотя в изображении нижнего плана – городка, деревьев и холмов, используется разграничение отдельными контурными темными линиями. Можно сказать, что художник намеренно соединяет некоторые линейные аспекты, чтобы подчеркнуть разницу между верхним и нижним планами картины. Поэтому верхний план, наиболее важный композиционно, по смыслу и по цветовому и техническому решениям наиболее выразителен и живописен. Эта часть картины буквально вылеплена цветом и мазками, в ней отсутствуют контурные или какие-либо линейные элементы.
Что касается плоскостности и глубины, то картина тяготеет к глубине. Это выражено в цветовом решении – контрасты, более темные или дымчатые оттенки, в технике – за счет разного направления мазков, их размеров, в композиции и динамике. В то же время объемность предметов ярко не выражается, так как скрадывается крупными мазками. Объемы только намечены отдельными контурными мазками или создаются за счет цветовых сочетаний мазков.
Роль света в картине не значительна в сравнении с ролью колорита. Но можно сказать, что источниками света в картине являются звезды и луна. Это можно проследить по высветленности поселения и деревьев в долине и более темной части долины слева, по темным деревьям на первом плане и темнеющим на горизонте холмам, особенно расположенным справа под луной. 
Силуэты изображенного тесно связаны друг с другом. Они невыразительны из-за того, что прописаны крупными мазками, по этой же причине силуэты не самоценны. Их нельзя воспринимать отдельно от всего полотна. Поэтому можно говорить о стремлении к целостности внутри картины, достигаемой техникой. В связи с этим можно говорить и об обобщенности изображенного на полотне. Детализации нет из-за масштаба изображаемого (далеко расположенные, поэтому маленькие городок, деревья, холмы) и технического решения картины – прорисовка крупными мазками, деление изображаемого на отдельные цвета такими мазками. Поэтому нельзя сказать, что в картине передается разнообразие фактур изображаемого. Но обобщенный, грубый и утрированный за счет технического решения картины намек на разницу в формах, фактурах, объемах дается направлением мазков, их размером и собственно цветом.
Колорит в «Звездной ночи» играет главную роль. Колориту подчиняется композиция, динамика, объемы, силуэты, глубина, свет. Цвет в картине – не выражение объема, а смыслообразующий элемент. Так за счет цветового выражения гипертрофировано сияние звезд и луны. И это цветовое выражение создает не просто акцент на них, но придает им значимость в рамках картины, создает их смысловое наполнение. Цвет в картине не столько оптически достоверен, сколько экспрессивен. С помощью цветовых сочетаний создается художественный образ, экспрессивность полотна. В картине преобладают чистые цвета, сочетания которых создают оттенки, объемы и контрасты, влияющие на восприятие. Границы цветовых пятен различимы и выразительны, так как каждым мазком создается цветовое пятно, различимое в контрасте с соседними мазками. Ван Гог акцентирует внимание на мазках-пятнах, дробящих объемы изображаемого. Так он достигает большей экспрессии цвета и формы и добивается динамики в картине.
Ван Гог создает определенные цвета и их оттенки с помощью сочетания цветовых пятен-мазков, дополняющих друг друга. Самые темные места полотна не сводятся к черному, но только к сочетанию темных оттенков разных цветов, создающих в восприятии очень темный оттенок, близкий черному. То же происходит и с самыми светлыми местами – нет чисто белого, а есть сочетание мазков белого с оттенками других цветов, в соединении с которыми в восприятии белый перестает быть самым важным. Блики и рефлексы ярко не выражаются, так как сглажены цветовыми соединениями.
Можно сказать, что в картине присутствуют ритмические повторы сочетания цветов. Наличие таких сочетаний как в изображении долины и поселения, так и в небе создает целостность восприятия картины. Разные сочетания оттенков синего между собой и с другими цветами на всем полотне показывают, что он является основным цветом, развивающимся в картине. Интересно контрастное сочетание синего с оттенками желтого. Фактура поверхности не гладкая, а рельефная за счет объема мазков, кое-где даже с пробелами чистого холста. Мазки хорошо различимы, значимы для экспрессии картины, ее динамики. Мазки длинные, иногда крупнее или мельче. Нанесены по-разному, но довольно густой краской.
Возвращаясь к бинарным оппозициям, нужно сказать, что картина характеризуется открытостью формы. Так как пейзаж не зациклен на самом себе, наоборот открыт, его можно расширять за границы полотна, отчего целостность картины не нарушится. Картине присуще атектоническое начало. Потому что все элементы картины стремятся к единству, их нельзя вырвать из контекста композиции или полотна, они не обладают собственной целостностью. Все части картины подчинены единому замыслу и настроению и не обладают автономностью. Это выражено технически в композиции, в динамике, в цветовых паттернах, техническом решении мазков. Картина представляет неполную (относительную) ясность изображаемого. Так как видны только части изображенных предметов (домов поселения деревьев), многие перекрывают друг друга (деревья, дома поля), для достижения смысловых акцентов изменены масштабы (звезды и луна гипертрофированы).
Иконографический и иконологический анализ
Собственно сюжет «Звездной ночи» или тип изображенного пейзажа трудно сопоставить с картинами других художников, тем более поставить в ряд подобных произведений. Пейзажи с изображением ночных эффектов не использовались импрессионистами, так как для них как раз важными были световые эффекты в разное время светового дня и работа на пленере. Постимпрессионисты, если и обращались к пейзажам не с натуры (как Гоген, пишущий часто по памяти), то все равно выбирали светлое время суток и использовали новые способы изображения световых эффектов и индивидуальные техники. Поэтому изображение ночных пейзажей можно назвать особенностью творчества Ван Гога («Ночная терраса кафе», «Звездная ночь», «Звездная ночь над Роной», «Церковь в Овере», «Дорога с кипарисами и звездами»).
Характерным в ночных пейзажах Ван Гога можно назвать использование цветовых контрастов для акцентирования важных элементов картины. Наиболее часто использовался контраст оттенков синего и желтого. Ночные пейзажи в основном писались Ван Гогом по памяти. В связи с этим в них большее внимание уделялось не воспроизведению увиденного или интересующих художника реальных световых эффектов, но акцентировалась выразительность и необычность световых и цветовых эффектов. Поэтому световые и цветовые эффекты утрированы, что придает им дополнительную смысловую нагрузку в картинах.
Если обратиться к иконологическому методу, то в исследовании «Звездной ночи» можно проследить  дополнительные смыслы в количестве звезд на полотне. Некоторые исследователи связывают одиннадцать звезд на картине Ван Гога с ветхозаветной историей об Иосифе и его одиннадцати братьях. «Послушай, мне снова снился сон, – сказал он. – В нем были солнце и луна, и одиннадцать звезд, и все кланялись мне» Книга Бытия 37:9. Беря во внимание познания Ван Гога в религии, изучение им Библии и попытки стать священников, включение этой истории как дополнительного смысла оправдывается. Хотя трудно считать эту отсылку к библии определяющей смысловое наполнение картины, потому как звезды составляют только часть полотна, а изображенные городок, холмы и деревья не связаны с библейским сюжетом.
Биографический метод
Рассматривая «Звездную ночь», трудно обойтись без биографического метода исследования. Ван Гог написал ее в 1889 г., когда находился в лечебнице Сен-Реми. Там по просьбе Тео Ван Гога Винсенту в периоды улучшения его состояния разрешалось писать маслом и делать рисунки. Периоды улучшения состояния сопровождались творческим подъемом. Все имеющееся время Ван Гог посвящал работе на пленере и написал довольно много.
Примечательно, что «Звездная ночь» написана по памяти, что несвойственно процессу творчества Ван Гога. Этим обстоятельством можно подчеркнуть и особенную экспрессивность, динамику и колорит картины. С другой стороны, эти особенности картины можно объяснить и психическим состоянием художника во время его нахождения в лечебнице. Круг его общения и возможности действий были ограничены, и приступы случались с разной степенью интенсивности. И только в периоды улучшения он имел возможность заниматься любимым делом. В тот период живопись стала особенно важным для Ван Гога способом самореализации. Поэтому полотна становятся более яркими, экспрессивными и динамичными. Художник вкладывает в них большую эмоциональность, так как это единственный возможный способ выразить ее.
Интересно, что Ван Гог, подробно описывающий свою жизнь, размышления и свои работы в письмах брату, упоминает о «Звездной ночи» только вскользь. И хотя к тому времени Винсент уже отошел от церкви и церковных догм, он пишет брату: «Я по-прежнему страстно нуждаюсь, – позволю себе это слово, – в религии. Потому я вышел ночью из дома и начал рисовать звезды".

Сравнивая «Звездную ночь» с более ранними работами, можно сказать, что она находится среди самых экспрессивных, эмоциональных и захватывающих. Прослеживая изменение манеры письма на протяжении творчества, заметно увеличение экспрессивности, цветовой нагрузки, динамики в произведениях Ван Гога. «Звездная ночь над Роной», написанная в 1888 г. - за год до «Звездной ночи», еще не наполнена той кульминацией эмоций, выразительности, цветовым богатством и техническими решениями. Также можно заметить, что последующие за «Звездной ночью» картины стали более экспрессивными, динамичными, эмоционально тяжелыми, более яркими по колориту. Наиболее яркие примеры - «Церковь в Овере», «Пшеничное поле с воронами». Так можно обозначить «Звездной ночью» последний и наиболее экспрессивный, динамичный, эмоциональный и яркий по колориту период творчества Ван Гога.